(по мотивам полуодноимённой пьесы Л.Филатова)
Сидит ОИР на базе,
По слезе в кажном глазе.
И есть для кручины
Сурьёзные причины.
Игру вспоминает,
Филимона проклинает.
Бел, как мел,
Лицом занемел.
Целый день уж сидит,
На весь мир сердит.
Смурной от злости,
Как ворон на погосте.
Тихонько плачет -
Горюет, значит...
Вдруг, тук-тук -
В дверь стук.
Входит охломон
Вратарь Филимон.
Явился, зараза,
К ОИРу на базу
Без его приказу.
Стоит улыбается,
Тренера не пугается.
ОИР удивился,
Аж слюной подавился.
У него от гнева
Закололо слева.
Видно - входит в раж,
Покраснел аж.
А когда ОИР красный,
Он на руку опасный.
(Р):
Ну, дружок, каков итог?
Обмишурился чуток?
Что, доволен, Брут-Иуда?
Закатай тебя каток!
Что ж ты, так твою растак?
Допижонился, чудак?
Я тебя назад в Текстильщик!..
В Пердь тебя, а не в Спартак.
(Ф):
Ты, Иваныч, это... Нууу...
Я чавой-то не пойму.
Проиграли европейский
Цикл всего лишь. Не войну.
(Р):
Ты не въехал что ль, дебил, -
Ты ж не просто пропустил,
Ты ж, бесхвостая годзилла,
Всё Рассею опустил!
(Ф):
Я б не стал так говорить,
Всю Рассею опустить -
Это что же за огромный...
Этот... нууу... стимул должен быть.
(Р):
Стимул, вафел, говоришь?
Ты продался за барыш?
Вот и живи на эти деньги,
В клубе же получишь шиш!
(Ф):
Хоть таскай меня за чуб,
Хоть отправь меня в фарм-клуб,
Но не видел я от Сабо
И ни гривен, и ни шуб.
(Р):
Чуб ты вспомнил, супостат?
Ну совсем ты съехал, брат.
Всё давно тебе я вырвал,
Ты давно не волосат.
Что же ты, ядрёна мать,
Мяч простой не смог поймать?
Я вот думаю-гадаю -
Скальп с тебя что ли содрать?
Ты у нас широк в плечах,
А башкой совсем зачах.
Ты чего сучил руками?
Что, запутался в мячах?
Как такое пропустить?
Пятясь, мячик провафлить?
Тебя что-ли не учили?
Тебе снова объяснить?
Чтобы не было забот,
Ты не бегай у ворот.
Ты вратарь или Бен Джонсон?
Ты ж не Бубка, долбан в рот.
Впрочем, что мне разъяснять?
Не дано тебе понять.
Ты же конченная личность,
Мать твою так твою мать!
(Ф):
Нешто я да не пойму
При моём-то при уму?
Чай, не лбом мячи ловлю-то,
Сабражаю, что к чаму.
(Р):
Ты мне, в зад тебя дери,
Про свой ум не говори.
Сукин сын ты, а не кипер.
Даже спорить не моги!
(Ф):
Да, согласен, подкачал.
Рано двигаться начАл.
Но чтоб так вот усомниться,
Что кабель меня зачал!?
Ну бывает. Оплошал.
Мячик тот не удержал.
Ты пойми: своим куреньем
Ты обзору помешал.
(Р):
Ты что, тронулся совсем?
Может ты болеешь чем?
Я тебя, горе-голкипер,
Прямо с бутцами щас съем.
За ошибку за твою
Я тебя в дублЕ сгною!
Только чтоб не видеть больше
Физяномию твою.
(Ф):
Больно грубый ты со мной.
А ведь кипер я крутой!
Может и не во вчерашнем матче,
Но вообче-то я - герой.
(Р):
Я тебе щас за звездняк
С правой сделаю синяк.
Оторву срамное место.
Четвертую на крайняк!
(Ф):
Ну какой такой звездняк?
Шутишь что-ли, али как?
Отродясь играл я скромно,
Особливо за Спартак.
(Р):
Ах ты дутый лоботряс,
Ты забыл, как Мора тряс?
Аль напомнить, как ты, морда,
Чуть не дал парнишке в глаз?
А вчерашний клятый гол?
Скромно пропустил ты, мол?
Нам - сказал бы Маслаченко -
Не нужон такой футбол!
(Ф):
Пошутил я, пошутил.
Не в струю. По мере сил.
Я не знаю как другие, -
Я себя уже простил.
(Р):
Мрачный нынче стал народ,
Не клади им пальца в рот, -
Ты себя простил, болезный,
А народ - наоборот!
(Ф):
Ну Иваныч, вот те раз!
Погоди, не целься в глаз.
Ты же сам ведь понимаешь,
Что судья был пидарас!
Это он, змий, виноват,
В том, что мной штрафной не взят:
Низачто его назначил
Аглицкий дегенерат.
А вообче, ядрёна вошь,
Мяч был мокрым, хошь - не хошь.
Даже Маслаченко знает,
Что такой мяч не возьмёшь.
(Р):
Ах ты палка без нуля,
Ах ты мерзкая свинья...
Нет, со свиньёй погоричился,
Не додумал что-то я.
Шмейхель наш, ты что, не знал,
Шесть мячей тебе в анал,
Что Шевченко год за годом
Гол такой тренировал?
(Ф):
Шмейхель - это конь в пальто,
Супротив меня - никто.
Я его одной перчаткой...
А Шевченко, это кто?
(Р):
Ах ты бога в душу мать
Через семь гробов долбать!
Шмейхеля мы, значит, знаем,
А других не надо знать?
Типа, нам, крутым, в ломак,
Знать про Шеву, что и как.
Типа, пусть он Филю знает,
И боиться жутко. Так?
(Р):
Ну, Иваныч, неспроста
Продинамил ты Моста.
Злой ты. Знаю игроков я:
Эээ... ну Титова... ну Хлеста...
(Р):
Ты у нас такой дурак
По субботам али как?
Я тебе сейчас оформлю
И с другой руки синяк.
(Ф):
Ну чуть что, так ты - синяк!
Имидж наш ведь не пустяк;
Уже ходит с синяками
Весь спартаковский костяк.
(Р):
Ты всех в кучу не вали,
Им-то травмы нанесли.
Я тебя же сам раскрашу,-
Позавидует Дали.
(Ф):
Может я и раздолбай,-
Ну, немного поругай,
Но держись-ка всё-т'ки в рамках,
Руки-то не распускай.
(Р):
Рамки, драный попугай,
Даже не упоминай.
Не пущу тебя я в раму!
Хватит, ёханный бабай!
Мне наносит жуткий вред
Счастье видеть твой портрет.
Я тебе лицо подправлю
И пошлю Юрану вслед.
(Ф):
Может я и не Делон,
Но лицо беречь должон.
А тебе дай только волю,-
Подровняешь, как газон.
Барсика же, так сказать,
Нечего тут вспоминать.
Ну спорол фигню, не спорю,
Но за что же выгонять?
(Р):
Ты же, гад, цельный сезон...
А хотя, какой резон
Объяснять тебе, засранцу,
То, что чёртов ты пижон.
(Ф):
Между прочим, сам в пуху!
Ну скажи, как на духу,-
Мостовой, чай, ночью сниться?
Совесть гложет требуху?
(Р):
Ах ты, грёбанный карась!
Кривозубая ты мразь!
Раскатай Мамай губастый...
И какая же здесь связь?
(Ф):
Ладно, ладно, - убедил,
Аргументом победил.
И дались всем мои зубы,
Прямо кипер-крокодил!
(Р):
Вообщем так: наш диалог
Подошёл к концу, милок.
Уткину отправлю лично
Фицияльный некролог.
А что дальше было,
У ОИРа и Фила,
Нам знать не гоже,
Да и другим тоже.
Хотя есть такая догадка,
Что Филу пришлось несладко,
Но он собрался, искупил,
И ОИР его простил...
